Курдский вопрос остается одним из наиболее болезненных вопросов ближневосточной и даже всей мировой политики.

Ведь курды – крупнейший в мире народ, не имеющий собственной государственности. Если, например, в России 8 тысяч ненцев имеют свой автономный округ, то курды до последнего времени не имели ничего, хотя численность этого народа составляет, по разным данным, от 30 до 40 млн. человек.
Не менее 90 процентов курдов компактно проживают в географической области, которая, соответственно, называется Курдистан. Она находится на стыке территорий Турции, Ирана, Ирака и Сирии. В этих странах живет соответственно от 11 до 16 млн., примерно 5 млн., 4–6 млн. и примерно 2 млн. курдов.
До 20-х годов ХХ века почти весь Курдистан входил в состав Оттоманской империи (исключение составляла лишь его иранская часть). И уже с середины ХIХ века курды пытались вести борьбу за свою независимость, надеясь на русскую или английскую помощь. Однако даже крах Оттоманской империи после ее поражения в Первой мировой ничего курдам не дал. Курдские повстанцы активно вели борьбу за независимость, в 1927–1930 годах на востоке Турции они даже создали Республику Арарат. Однако в конце концов восстание было подавлено турецкими, а в Ираке – английскими войсками.
Новый всплеск освободительного движения курдов произошел в 60–70-е годы ХХ века. Так, в Иране после антишахской революции 1979 года курды временно установили контроль над Иранским Курдистаном, однако вскоре их выступления были подавлены силами Корпуса стражей исламской революции. В Ираке курды, не прекращавшие вооруженную борьбу, в 1975 году добились формальной автономии. Однако при тоталитарном режиме Саддама Хусейна она была именно формальной.
Во время ирано-иракской войны 1980–1988 годов Тегеран и Багдад пытались использовать «вражеских» курдов (иракских и иранских соответственно) в своих целях. Нельзя сказать, что они добились в этом значительных успехов, тем не менее в Ираке подавление правительственными войсками курдского восстания вылилось, по сути, в геноцид (вплоть до использования химического оружия против мирного населения).
В Турции вооруженную борьбу за независимость развернула Рабочая партия Курдистана под руководством Абдуллы Оджалана. В этой стране еще с 30-х годов было запрещено употребление курдского языка и даже самих понятий «курды» и «Курдистан». Официальная пропаганда называла курдов «одичавшими горными турками». Турецким курдам помогала Сирия, руководство РПК базировалось на ее территории. Однако в 1998 году Турция под угрозой военного вторжения потребовала от Сирии изгнать лидеров повстанцев. Дамаск вынужден был подчиниться. В 1999 году турецкий спецназ захватил Оджалана в Кении, сейчас он отбывает пожизненное заключение на острове Имралы в Мраморном море.
В начале 1991 года ВС Ирака потерпели сокрушительное поражение от войск США и их союзников. Из-за ослабления режима Хусейна Иракский Курдистан стал полунезависимым образованием, где власть делили Демократическая партия Курдистана под руководством Масуда Барзани и Патриотический союз Курдистана, лидером которого являлся Джаляль Талабани. Во время окончательного разгрома американцами режима Хусейна весной 2003 года курды оказали войскам США самое активное содействие. Поскольку Турция на этот раз отказалась помогать Америке, ВС США открыли северный фронт именно с территории Курдистана. И в дальнейшем Иракский Курдистан был оазисом спокойствия и лояльности на фоне охваченного хаосом остального Ирака. Ведь здесь уже давно были созданы и достаточно успешно функционировали государственные и силовые структуры. После исчезновения Хусейна Курдистан под охраной войск США и своих собственных окончательно превратился, по сути, в независимое государство, причем обладавшее значительными запасами нефти, которой курды торгуют напрямую, в обход Багдада.
Более того, хотя США стали устанавливать в Ираке прямую демократию (один человек – один голос), они достаточно быстро поняли, что без национальных и конфессиональных квот не обойтись. По этим квотам курдам достался пост президента Ирака, который занял Джаляль Талабани, после чего сепаратистские настроения в Иракском Курдистане резко пошли на убыль. Ведь он, по сути, и так добился независимости, при этом еще и получил значительные полномочия в плане управления всем Ираком.
При этом у Эрбиля (столица Иракского Курдистана) возникли трения с Багдадом на почве принадлежности г.Киркук и его окрестностей с огромными запасами нефти. Референдум по этому поводу предполагалось провести еще в 2007 году, однако он до сих пор не состоялся. Багдад затормозил данный процесс, поскольку в Киркуке большинство населения составляют курды и исход референдума был очевиден.
Впрочем, главные проблемы к иракским курдам пришли с севера, из Турции. Именно в Иракский Курдистан перекочевала большая часть бойцов РПК. Анкара терпеть этого не захотела и в 2008 году двинула свои войска в Иракский Курдистан. В этих условиях иракские курды не только не поддержали турецких собратьев, но стали помогать туркам! Объяснялось это достаточно просто – Талабани и Барзани (он стал президентом Иракского Курдистана) не хотели разрушения своего стабильного существования. Кроме того, вполне вероятно, что они просто решили избавиться от конкурентов в борьбе за лидерство в «Большом Курдистане». Наконец, скорее всего, на поведение иракских курдов повлиял Вашингтон.
Дело в том, что курдский вопрос поставил американцев в крайне тяжелое положение, потому что им пришлось маневрировать между двумя союзниками – курдами и турками. Вашингтон категорически не хотел ссориться ни с теми, ни с другими. Поэтому он постарался добиться того, чтобы иракские курды сохранили максимальную степень автономии, но не пытались развалить ни Турцию, ни Ирак.
В политике Турции в отношении курдов в последние годы стали происходить определенные изменения. Эта страна хочет стать членом ЕС, а Европе категорически не нравится то, как себя ведет Анкара в Курдистане. К тому же в Европе сейчас довольно много курдских беженцев. В итоге с 1 января 2009 года в Турции начал вещание первый государственный курдский телеканал – TRT-9, круглосуточно передающий новости, музыкальные шоу и фильмы на курдском языке. А летом 2010 года министр иностранных дел Турции Ахмед Давутоглу в официальном интервью впервые использовал слово «Курдистан» для обозначения северной части Ирака. И дал понять, что Анкара готова на любые переговоры с курдами в случае их отказа от вооруженной борьбы и от идеи независимости Курдистана.
Дальнейшие перспективы развития ситуации зависят в первую очередь от того, что будет происходить в Ираке. Для здешних курдов удобнее всего нынешний статус-кво: фактически полная независимость с возможностью распоряжаться нефтью, да еще и «посильное участие» в управлении всем Ираком. Однако нынешняя ситуация вряд ли продлится вечно.
Если власть в Багдаде когда-нибудь все же консолидируется и укрепится, то это будет, конечно, арабская власть (просто потому, что арабов в стране почти 80 процентов). И она обязательно начнет наступление на курдскую вольницу. Вряд ли методами Хусейна, но тем не менее. Поскольку отказываться даже от части вольницы курды вряд ли захотят, конфликт может получиться весьма серьезным, угрожающим стабильности и целостности страны.
В противоположном случае, если Ирак после предстоящего в этом году ухода американских войск начнет сваливаться в хаос, у курдов не будет оснований оставаться в составе умирающей страны. Они окончательно провозгласят независимость, постаравшись заодно прихватить как минимум Киркук с окрестностями (без всякого референдума). И тогда бывший Иракский Курдистан станет очень сильным центром притяжения для курдов Турции и Ирана с перспективой создания независимого «Большого Курдистана». Чего, разумеется, ни Анкара, ни Тегеран не потерпят. Впрочем, если в Ираке начнется хаос, вмешательство соседей (не только Турции и Ирана, но и Саудовской Аравии, и, возможно, Сирии и Иордании) совершенно неизбежно. 
Конечно, нельзя исключать и благоприятный вариант: Турция стабилизирует свой Курдистан с помощью дозированной либерализации, в Ираке сохраняется статус-кво. Удовлетворятся ли курды автономией в составе Ирака? Сейчас ответа на этот вопрос не знают и они сами. Тем более что развитие ситуации вокруг Курдистана зависит не только от них самих.

Александр ХРАМЧИХИН,

«Народная газета»